среда, 16 декабря 2009 г.

мастерство и талант

Каким бы редким ни был талант рассказчика, мы часто встречаем тех, кто обладает им от природы и относится к категории людей, для которых поведать какую-либо историю так же просто, как улыбнуться. Когда, к примеру, коллеги по работе собираются вокруг офисной кофеварки, начинается обмен историями. Их можно назвать своеобразным средством обмена, или даже деньгами, в человеческом общении. И среди тех, кто принимает участие в этом утреннем ритуале, всегда найдется как минимум один человек, обладающий даром рассказчика.
Давайте представим, как в такой час одна из сотрудниц рассказывает своим друзьям историю под названием «Как я сажала своих детей в школьный автобус». Подобно старому моряку из поэмы Колриджа она приковывает к себе всеобщее внимание, околдовывая своих собеседников, которые забывают о кофе и замирают с открытыми ртами. Она сплетает слова в историю, то ускоряя, то замедляя темп повествования, заставляя слушателей смеяться, а то и плакать, удерживая их в напряжении до тех пор, пока не наступает время финальной сцены, сопровождающейся словами: «Вот так я посадила своих маленьких бандитов в автобус сегодня утром». Коллеги с чувством полного удовлетворения переводят дух, бормоча: «О, Боже, Хелен, мои дети точно такие же».
А теперь давайте представим, что вслед за ней мужчина начинает рассказывать душераздирающую историю о том, как в выходные он хоронил свою мать... и навевает на всех безумную скуку. Его история поверхностна: одни лишь повторения тривиальных деталей и штампов: «Она казалась такой красивой в своем гробу». Не дослушав до конца, большинство коллег направляется к кофеварке, чтобы налить себе еще одну чашку кофе, пропуская мимо ушей печальные воспоминания.
Если у слушателей есть возможность выбирать между прекрасным рассказом на заурядную тему и плохим на серьезную, то они всегда отдадут предпочтение первому. Человек, владеющий мастерством рассказывания историй, знает, как вдохнуть жизнь в любую мелочь, а бездарный даже глубокую мысль низводит до уровня банальности. Вы можете обладать проницательностью Будды, но если не умеете рассказывать истории, ваши мысли и идеи останутся сухими, как мел.
Талант рассказчика имеет первостепенное значение, а литературный талант — хотя и важное, но второстепенное. Этот принцип в полной мере действует в кинематографе и на телевидении, а для театральной сцены и книгоиздательства он более актуален, чем думает большинство драматургов и писателей. Как бы редко ни встречался талант рассказчика, вы, скорее всего, в той или иной степени обладаете им, иначе желания писать просто не возникло бы. Ваша задача — извлечь из него максимальную пользу. Только применив все, что знаете о мастерстве создания рассказа, вы можете направить свой талант на выдумывание истории. Ведь талант без мастерства похож на топливо, не залитое в бак автомобиля. Оно прекрасно горит, но толку от этого мало.

из книги Роберта Макки "История на миллион долларов"

воскресенье, 13 декабря 2009 г.

артдокфест2009

В связи с собственным неигровым замыслом сходила на фестиваль документального кино. Теперь вот впечатлениями хочу поделиться, потому как, действительно, оно того стоит. Я даже думаю, что интерес мой с игрового на документальное кино переключился не случайно. Похоже, тенденция, однако.

Если кому станет любопытно, подробности о фестивале «АРТДОКФЕСТ» можно посмотреть тут: http://www.artdocfest.ru/

Итак, посмотрела два фильма. Один на открытии фестиваля, ну, такой заглавный фильм открытия, гордость организаторов – «The cooking history», автор сценария и режиссер Петер Керекес – про военные кухни. Второй - из программы международного фестиваля документального кино в Амстердаме (IDFA) «Настоящая любовь» Хедди Хонигманн Нидерланды – Бразилия).

Начну по порядку, с «кухонных историй». Фильм из 8-ми отдельных новелл, объединенных общей темой: еда на войне. Да, именно:война войной, а обед - по расписанию. Начинается фильм очень красиво: в воздух взмывает военный вертолет с закрепленной на конце троса полевой кухней. Музыка Вагнера отсылает напрямую к фильму Ф.Ф. Копполы «Апокалипсис сегодня», и сразу задается некий контекст истории.

За кадром голос молодого мужчины рассказывает, как он призвался в армию и попал служить на полевую кухню в разгар Чеченской войны. Новобранцы должны были выехать из Москвы вместе с провиантом. На деле же вышло так, что тушенку украли еще до отправки, сахар и другие «вкусности» сразу по приезду конфисковали «деды», и осталась из провианта для воюющих солдат одна перловка.

Куда деваться? Пошли в село к местным, те, естественно, послали оккупантов подальше. Ну, тогда незадачливые повара подстрелили одинокую коровенку, чтоб однополчане самих на суп не пустили. Коровенка, само собой, имела хозяина. Тот, знамо дело, пришел в часть жаловаться - теперь уже послали его. Обиженный чечен пошел за утешением к своим, в горы. На следующий день наши позиции подверглись жестокому обстрелу «Градов».

На экране в это время человек 10-ть солдатиков выстроились у тоненькой березки с привязанной к ней телочкой. Из строя отделились двое. Один, размахнувшись кувалдой, хлопнул телушку по темечку, второй, не мешкая, перерезал горло. Это было настолько неожиданно, что оценка факта, что ты стал свидетелем чего-то экстраординарного, запоздала секунды на 3-5, а когда осознание случилось, стало понятно, все – врать поздно. Ты уже все увидел и НИЧЕГО не произошло. Мир не перевернулся.

Также на наших глазах забили хряка и петуха. И странно было бы делать трагедию из этого материала, поскольку речь шла о войне, где люди убивают брат брата. Героями фильма, в частности, были сербы и хорваты.

Режиссер применил такой общий ход - он просил показать, как готовится то или иное блюдо, снимал процесс приготовления, и одновременно с этим повар делился воспоминаниями.

Самым сильным зрелищем был рассказ моряка, потерпевшего крушение на подводной лодке в северном море. Кухонный столик вынесли на берег.Человек на пустынном пляже рассказывал и готовил, а в это время начался прилив. История дошла до момента катастрофы, когда команда лодки оказалась в ледяной воде, и через четыре часа все, кроме нашего героя погибли от холода. А он оттолкнулся от мертвых товарищей и поплыл навстречу судьбе – тут камера открывает кадр и мы видим человека, стоящим по пояс в реальных волнах, они накрывают стол, заливают плитку, смывают в воду продукты, и банки консервированного горошка медленно опускаються на дно, а ушлые крабики вцепляются крепкими клешнями в куски жаркого.

В этот момент образная сила искусства предстала передо мной во всей своей полноте. И если вначале я внутренне морщилась от некоторой искусственности решения, то в этот момент меня захватило восхищение точностью режиссерского предвидения. Он подарил мне действительно сильное и чистое переживание. Не за этим ли мы ходим в кино?

Второй фильм оказался еще лучше. Но рассказать вряд ли получится – это нужно смотреть. И сценарий к такому фильму написать невозможно. Опять же, все дело в режиссерском «ходе».

Там у них в Бразилии был известный поэт, национальная гордость. Нам его имя ни о чем не говорит. В недалеком прошлом поэт умер, будучи старым человеком. И оказалось, что кроме тех стихов, которые были опубликованы и прославили его, остались в его архиве стихи эротического содержания, которые он не хотел издавать при жизни, а после его смерти книжка вышла.

Весь фильм его автор ходит с томиком стихов по городу, где жил известный поэт, ну, положим, масштаба Роберта Рождественского, предлагает людям прочесть эротические тексты и поделиться своими ощущениями. Спрашивает: автор стыдился их печатать, опасаясь, что его обвинят в порнографии, а что вы скажете на это?

Это был лучший фильм о любви, мне доводилось видеть. Прелесть оказалась в том, что интервьюируемые были из поколения самого поэта, им было крепко за 70, 80. В этом возрасте люди уже не врут. Они говорили о телесной любви, как о самом большом чуде и самой большой радости, которую познали в своей жизни. И сожалели об ушедших возможностях, как о самой большой утрате своей жизни. А вот как это сделано, за счет чего возникает магия – для этого нужно смотреть фильм. Если будет возможность – не пропустите.